Вера Алентова. «Счастливые дни»

Филиал Пушкинского театра известен как площадка для экспериментов. Там идут самые разные пьесы – от скандальных «Полароидных снимков» до классических «Цыган», от «Парящей лампочки» Вуди Аллена до переделки «Вия». Но даже на фоне столь интригующих спектаклей последняя премьера – явление замечательное.



На небольшой сцене удалось создать ощущение бескрайней пустыни, где из засохших валов истощенной земли торчат голые стебли – когда-то это была трава. С жутким металлическим жужжанием над этим бесплодным затерянным местом пролетают, точнее – перемещаются, подвешенные к проводам, похожие на стрекоз существа, словно явившиеся из научной фантастики. В целом – то ли не слишком отдаленное будущее всей цивилизации, то ли кошмар одной отдельно взятой разоренной страны.

Вера Алентова играет бесстрашно. Во всеоружии мастерства и беззащитности дара. Ее Винни – дама явно недалекая, не отягощенная ни интеллектом, ни тонкой душевной организацией. Актерский подвиг – скрыть поначалу свое природное изящество, превратиться в нелепое существо, столь же настырное, сколь заурядное. Привычка быть в центре незаслуженного внимания, считать себя – без больших оснований – обаятельной и разумной, манеры провинциальной львицы вызывают изумление и смех. Чудится, что время повернуло вспять, и видишь одну из тех знаменитых актрис прошлого – Фаину Раневскую или Серафиму Бирман, которым уже, казалось, не найдется продолжательниц.

Но постепенно, с последовательностью, идеально рассчитанной актрисой, ее героиня пробуждает иные чувства. Жалкие вещицы из сумочки – расческа или зубная щетка – обретают ценность последних опор существования. Если поначалу непреклонное желание во всем руководить мужем выглядит вошедшим в привычку капризом, то с течением действия за безапелляционной самоуверенностью просвечивает нечто иное. И когда муж исчезает из поля зрения супруги, Винни, уже совершенно беспомощную, охватывает дикая паника. Тут догадываешься, что ее неуемная и неумная забота – знак трогательной любви, пронесенной (аж завидно) через долгую и не слишком к ним благосклонную жизнь. Юрий Румянцев в роли супруга тоже максимально сдержан, лишь в финале позволив своему герою глухое рыдание.

Мужество, с которым, не показывая виду, одолевает муки эта супружеская чета, заставляет пылать стыдом собственное лицо. Если такое
существо, как Винни, отнюдь не лучший представитель человечества (тем более – хрупкой его половины), находит в себе силы не поддаться отчаянию в самых безысходных условиях, сохранить достоинство, когда, казалось бы, хранить его не для кого и незачем, то, стало быть, жизнь не бессмысленна и не безнадежна.

Правда, порой режиссер и актриса поддаются соблазну перевести трагедию во внешний план, сделать ее наглядной, расставить все точки и даже восклицательные знаки – и тогда снижается драматизм, рождается излишний пафос, неуместный в этой четкой и чистой притче. По счастью, такие мгновения редки и, надо полагать, случайны. Они – результат премьерного волнения, и спектакль еще обретет ту безукоризненную величавость и строгость, к которой стремился режиссер Михаил Бычков. Это дебют создателя Воронежского камерного театра на московской сцене, дебют мастерский. В отличие от многих столичных постановщиков Бычков серьезен. Он не торопится, следуя дурной моде, посмеяться там, где стоит задуматься, не тщится создать занимательную картинку для невзыскательной публики. Он понимает, что до замысла драматурга надо дотягиваться. И, поднимаясь, побеждает – в союзе с актерами.

Великолепно, что этот спектакль вышел сегодня – не только потому, что Беккета давно не было на столичной сцене, не только потому, что одна из труднейших пьес мирового репертуара нашла достойную исполнительницу, но и из-за своего – казалось бы, сегодня безосновательного, но в самом бытии укорененного, а потому так покоряющего – оптимизма.

Дата размещения: 10-11-2019, 09:19