Павел Кадочников. Все возрасты покорны...

Прелесть нашей актерской профессии ощущаешь тогда, когда удается открыть и воплотить на экране что-то такое, чего не было еще в других фильмах, в других пьесах. Перевоплощение внутреннее—вот что приносит самую большую радость актеру. Заклеиться усами и бородой не так уж сложно, подчас бывает даже необходимо, но интересно, мне кажется, когда ты не меняешь свой внешний облик, а на экране предстает совсем другой человек — со своим душевным строем, совершенно отличным от твоего, от ролей, что ты играл прежде.



В последнее время я много снимаюсь, часто езжу по стране, встречаюсь со зрителями. Однажды во время такой встречи я получил неожиданную для себя записку: «Вот вы, Павел Петрович, сыграли в кино множество ролей. Мы помним вас молодым, красивым, неотразимым. Сегодня же вы играете-стариков. Не обидна ли вам, как актеру, подобная трансформация?» Нет, не обидна, я люблю своих героев, созданных когда-то,—и летчика Мересьева в фильме «Повесть о настоящем человеке», и майора Федотова в «Подвиге разведчика», и инженера Ковшова в «Далеко от Москвы». С удовольствием вспоминаю давние музыкальные ленты.

Но годы берут свое. Раньше мне приходилось иметь дело с героями действия, а это требовало не только всех душевных сил, но и полной физической самоотдачи. Сейчас меня приглашают на роли зрелых, так сказать, солидных людей, а то и вовсе пожилых, таких, например, как полковник Трилецкий из картины Н. Михалкова «Неоконченная пьеса для механического пианино» или лесосплавщик дядя Роман в фильме Б. Мангсурова «Сюда не залетали чайки». Но если физическое увядание с возрастом—жестокий и неумолимый закон жизни, то в области духовной нет предела совершенствованию. А воплощать жизнь человеческого духа—это всегда интересно. Потому-то для меня было столь привлекательно предложение С. И. Юткевича сыграть небольшую, но очень важную роль в фильме «Ленин в Париже». Еще до войны я снялся в ленте этого режиссера «Яков Свердлов» сразу в двух ролях— молодого уральского паренька Лени Сухова и Алексея Максимовича Горького. Могли я тогда предположить, что спустя сорок лет вновь встречусь с Сергеем Иосифовичем на съемочной площадке? И вот судьба даровала мне прекрасную возможность создать образ Поля Лафарга. Этот человек, каким я его себе представляю, покорил меня сразу—своей глубокой убежденностью, высокой нравственностью, чистотой помыслов. Поля Лафарга высоко ценил и уважал Владимир Ильич Ленин.

Для меня, актера, было очень важно за короткое экранное время, которое отведено моему герою в фильме, показать и цельность его натуры, и жизнелюбие этого человека, и дать зрителям почувствовать, что живет он по самым высоким законам чести и совести. Мы работали над этой картиной увлеченно. Мой эпизод снимался в предместье Парижа, в тех самых местах, где жили и работали супруги Лафарг. Около полувека работаю я в кинематографе, прожил на экране жизни более шестидесяти разных, порой неожиданных, очень разных по характеру людей. И каждый раз, когда беру в руки новый сценарий, я думаю об одном: чем новый образ обогатит, расширит мой кругозор, заставит ли пристальнее вглядываться в окружающую действительность, в людей, живущих рядом с нами?

И, конечно, насколько он интересен будущему зрителю. Недавно я. снялся в двух новых картинах на «Ленфильме» —у режиссера И. Усова в фильме «Ночь на 4-м круге» и у В. Фетина в ленте «Пропавшие среди живых». Если в первой мой герой, старый железнодорожник Гудзь,— человек, влюбленный в свое дело, не представляющий себе жизни вне работы, то во второй картине мне пришлось сыграть матерого убийцу, преступника, бандита, для которого «закон не писан». Конечно, мечта каждого актера, праздник сердца и души — встреча с классикой. И я несказанно благодарен Евгению Матвееву, подарившему мне такую радость в фильме «Бешеные деньги», где я играю отчаянного «враля», эдакого постаревшего Хлестакова. Мне нравится, как работает с актерами этот режиссер: в нем столько темперамента, самоотдачи, заразительности, что забываешь об усталости, возрасте, об отдыхе. Можно было бы рассказать о моих новых работах в телевизионных фильмах. Скажем, об очень интересной, на мой взгляд, человеческой судьбе старого учителя, героя многосерийной. картины Г. Полоки «Наше призвание», или о необычной для меня эксцентрической роли барона Треча в двухсерийной белорусской картине «Проданный смех» режиссера Л. Нечаева, или о меценате Ферри в «Сильве» Я. Фрида. Навсегда останется в моей памяти и работа над образом Ромена Роллана в фильме «Жизнь Бетховена» Б. Галантера. Но и без того, наверное, ясно мое кредо: только труд, постоянная творческая активность, всякий раз новый подход к образу помогают актеру сохранить работоспособность и энергию, быть всегда в форме.

Ведь настоящему искусству все возрасты покорны. Когда-то Сергей Михайлович Эйзенштейн, с которым мне посчастливилось работать в фильме «Иван Грозный», подарил мне свою фотографию с надписью: «Дорогому «оборотню» Павлу (так он меня иногда называл), проходящему сотни километров извилистых путей с помощью одной свечки». Давно уже нет с нами Сергея Михайловича, а уроки его не забываются, и к тем «сотням километров извилистых путей» с каждым годом прибавляются новые. В этом мое счастье. Я благодарен судьбе, что она даровала мне встречи с такими ролями, благодарен моим прекрасным партнерам, с которыми мне пришлось встретиться на съемочной площадке, и режиссерам, дающим мне возможность еще раз почувствовать всю прелесть нашей актерской профессии. А работа для меня — это самое главное.

Дата размещения: 10-11-2019, 17:17