Ян Френкель. Песни сложенные в народных глубинах

Ян Френкель — автор милого «Текстильного городка» и «Калины красной», песен, словно бы сложенных где-то в народных глубинах (Кстати сказать, многие и убеждены в том, что к примеру. «Калина красная» — действительно безымянное народное произведение.) Помню, как серьезно и ответственно, с глубоким пониманием особенностей кинематографической музыки, той смысловой нагрузки, которую она несет в фильме, работал композитор. Помучились мы с Яном Абрамовичем тогда изрядно, и в результате появилась песня о шахтерском характере — ее и сегодня можно услышать в Донбассе. Это ли не лучшая похвала произведению, снискавшему признательность тех. о ком и для кого оно создано! Чтобы написать эти странички, я решил встретиться с Яном Абрамовичем Френкелем. Произошло это, когда он вернулся со съемок фильма «Подвиг Одессы». — Вы знаете — сказал он — что композитора, как правило, просят написать музыку к уже готовому, почти сложившемуся, то есть вчерне смонтированному, материалу. А вот на этот раз я попал на съемки, причем на съемки боевых эпизодов.

Ян Френкель. Песни сложенные в народных глубинах


Все это, конечно же. в значительной степени повлияло на результат моей работы... Было и есть несколько режиссеров,— продолжал композитор — которых я. надеюсь, имею право называть своими друзьями и единомышленниками. Один из них —превосходный мастер и обаятельный человек Александр Столпер. Поначалу он вообще обходился в своих фильмах без музыки. И это его вполне устраивало. Но вот режиссер приступил к съемкам «Четвертого», где. по его замыслу, обязательно должна была прозвучать музыка. Я понимал, что после такого продолжительного музыкального «воздержания», музыки в картине не должно быть много. Поэтому предложил Столперу, чтобы в фильме звучала только одна музыкальная тема, да и то не в оркестровом, а в фортепианном исполнении. Так была музыкально решена нами эта картина. Потом мы приступили к работе над фильмом «Отклонение—ноль», где музыки было уже значительно больше. По-моему, у каждого серьезного режиссера должно быть развито не только видение еще не отснятого кадра но и какое-то внутреннее «слышанье» музыкального решения, когда он абсолютно точно знает и чувствует, какой именно должна быть музыка в конкретном эпизоде и во всем фильме в целом.

И потому если, к примеру, режиссер Леонид Марягин говорит: «Мне почему-то кажется, что тут непременно должны быть труба и рояль», то я не могу не прислушаться к его пожеланию. Весьма своеобразно, любовно и бережно относится к музыке темпераментный и горячий Эдмонд Кеосаян. Раз уж мелодия понравилась ему, пришлась по душе, он все время напевает ее, будто сам сочинил. — Каково, по вашему мнению, место песни в общем художественном решении фильма? — спрашиваю я своего собеседника. — Песня не самоцель и. уж конечно, не вставной номер в картине, — оживляясь, отвечает Я. Френкель.— Она может и должна нести большую смысловую и эмоциональную нагрузку: не просто звучать, но по-настоящему «работать» на идейно-художественный замысел кинопроизведения. Тогда, кстати сказать, и писать ее интересно. Вот. к примеру. «Вальс расставания», который мы вместе с поэтом Константином Ваншенкиным сочинили для фильма «Женщины». По-моему, нам удалось с помощью этой песни помочь режиссеру создать необходимое для картины настроение.

Судьбы песен, написанных для кино, складываются, разумеется, по-разному. Одни, отзвучав, быстро забываются. Другим предопределена большая счастливая жизнь, а экран для них становится как бы стартовой площадкой для запуска на орбиту популярности. Так же по-разному складывается работа над песнями: большинство из них пишется специально для фильма и. как правило, уже после окончания съемок, но бывает, что созданная в общем-то не для экрана песня впервые звучит именно в фильме. Так к примеру, песня «Русское поле» (стихи Инны Гофф) не предназначалась для фильма «Новые приключения неуловимых». Но в день, когда я получил пленку с записью этой песни, ко мне пришел режиссер Кеосаян и услышав ее, твердо сказал: «Это как раз то, что мне необходимо». Я пытался возражать, но все оказалось напрасным... И песня нашла свое место в фильме. Словом, говоря о работе над песнями для кино и телевидения, трудно вывести какие-либо раз и навсегда определенные «законы».

В одном я уверен: между модой и песенным искусством нет и не может быть ничего общего. Мода рассчитана на один сезон. Настоящая песня живет долго. Говорили мы обстоятельно, и на протяжении всей нашей беседы я вспоминал замечательные песни Яна Френкеля, песни, которые неподвластны переменам моды и потому прочно вошли в нашу жизнь. Вспоминал трогательный и чуть наивный, написанный в духе городской песенки «Текстильный городок»: вспоминал «Русское поле» — произведение задушевное, пленительное и какое-то по-особенному распахнутое, просторное, что ли; вспоминал «Журавлей» — всякий раз, сколько бы ни слушал я эту песню, она вновь и вновь обжигает, бередит душу мыслями о пережитом...

А ведь есть еще и стремительная, увлекательная «Погоня», и очаровательное танго «Для тебя» из фильма «Когда наступает сентябрь...», и много-много других, полюбившихся разным поколениям слушателей песен. Хорошо известен Ян Абрамович Френкель и как искуснейший, сдержанный и строгий исполнитель своих песен — это кстати говоря, тоже встречается нечасто. У меня хранится одна чрезвычайно ценная и дорогая для меня пластинка. Выпущена она во Франции, а записаны на ней песни в исполнении Яна Френкеля. По просьбе фирмы, обратившейся к композитору во время его пребывания в Париже, он напел на французском языке вместе со своими произведениями и мои «Подмосковные вечера». Должен сказать, что за годы, прошедшие с тех пор, как мы с В. Соловьевым-Седым написали эту песню, у меня в коллекции собралось множество самых разных вариантов ее исполнения. Но пластинку, подаренную мне Яном Френкелем, я ценю особо.

Дата размещения: 11-11-2019, 11:01
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.