Талгат Нигматулин. Между прошлым и будущим

При первой встрече с Талгатом Нигматулиным меня поразила его мягкая, спокойная доброжелательность, что как-то не вязалось с впечатлениями от большинства сыгранных им персонажей— яростных, взрывных. Вспоминаю первую роль Нигматулина в давнем телевизионном фильме «Баллада о комиссаре». После контрреволюционного мятежа на небольшом островке скрывается комиссар (Ю.Назаров), его ищут по всему острову озверелые белогвардейцы, и среди них молоденький, упивающийся своей властью над людьми офицерик в лихо заломленной фуражечке и неизменных черных перчатках. Юного мерзавца играл Талгат Нигматулин. Еще совсем отсутствовал актерский опыт, рано было говорить о мастерстве, да и особой глубиной образ не отличался. Но, видно, что-то все же в нем было, если так ярко впечатался в память этот подпоручик с его патологической ненавистью к «взбунтовавшейся черни», ненавистью, скрывавшейся до поры за подчеркнутым внешним лоском.



— А что предшествовало этой первой роли? Как вы пришли в кино?
— Начну сначала. Родился в Ташкенте. Подростком два года проработал на заводе во Фрунзе. В то время у меня было много увлечений. Играл в драмкружке, занимался легкой атлетикой, бальными танцами... Но мечтал стать кинорежиссером. Поэтому подался в Москву поступать во ВГИК, но первая попытка оказалась неудачной. И я пошел в Училище циркового и эстрадного искусства на эстрадное отделение. На «Мосфильм» попал почти случайно: товарищ предложил посниматься в массовке. Мне поручили изобразить фашиста в фильме «Арена». Но и тут не повезло. Кто-то из съемочной группы, взглянув на мою внешность, сказал: «Если он немец, то я француз»,—и меня отчислили. И все же именно этот случай стал поворотным в моей судьбе—вскоре я получил приглашение на пробы для фильма «Баллада о комиссаре». Когда читал сценарий, думал, что ничего не получится, нервничал очень. Но, спасибо, Галина Польских помогла тогда, и постепенно роль стала вырисовываться. А после окончания съемок снова сдавал экзамены во ВГИК и был принят в мастерскую Сергея Аполлинариевича Герасимова. Пока учился, сыграл еще в трех картинах. Так и пошло... Так и пошло: учеба, работа, съемки. Но был и спорт—еще в цирковом училище Нигматулин увлекся борьбой, всерьез увлекся: стал даже чемпионом Узбекистана, занимал почётное шестое место в чемпионате СССР. Не оставил он и еще одного своего давнего увлечения: писать. Об этом следует сказать особо. Трудно найти человека, который в детстве не сочинял бы стихов. Отдал дань этому занятию и Талгат. Вспоминать написанное в то время он не любит («Если я сейчас читаю эти стихи, у меня мороз по коже...»). Познакомились, и однажды студент набрался храбрости и прочитал писателю один из своих рассказов. И как же был обрадован, когда Ю.Семенов посоветовал не бросать этого занятия.
— А если бы отзыв оказался другим?
— Не знаю... Наверное, все равно писал бы, но эта встреча, конечно, окрылила. Окончив в 1971 году ВГИК, приехал в Ташкент, стал работать на «Узбекфильме». Все свободное время проводил дома и писал. Писал много, писал по-разному, в основном, по-моему, плохо. Но постепенно стало появляться чувство, что получается... Кинодраматург Одельша Агишев, прочитав кое-какие мои вещи, сказал: «Поступай-ка ты на Высшие сценарные...» Так я и сделал. Здесь моим педагогом был В. Жалакявичус. Этому замечательному режиссеру я многим обязан и в жизни и в творчестве. К моменту нашего знакомства Талгат Нигматулин сыграл в кино около двадцати ролей. И все же, пожалуй, слишком часто поступают приглашения от режиссеров, видящих в Нигматулине лишь ловкого, спортивно сложенного человека, способного эффектно, без помощи дублеров продемонстрировать на экране несколько сложных трюков. А как относится к этому сам актер?
— Опасная вещь для актера—инерция,—говорит он.—Собственная инерция, когда ты уподобляешься человеку,
построившему себе дом и решившему: все, здесь мне удобно. Но есть и еще одна инерция—режиссерская. Вы знаете, после «Пиратов XX века» мне предложили сразу шесть отрицательных ролей. Вот так порой и бывает сыграешь несколько раз негодяев, а потом о тебе начинают говорить как об актере одного амплуа. Может быть, это и заставляет его искать другие возможности для творчества. В Ташкенте несколько лет назад были опубликованы некоторые рассказы Нигматулина, готовится к выходу его первая книга прозы. Он написал несколько сценариев, поставил на «Казахфильме» короткометражный фильм «Прощание» по своему сценарию.
— Как вы идете к пониманию своего героя?
— Возможно, я не так уж много сыграл в кино, но пока для создания образа мне в общем-то хватает самого себя. Когда получаю сценарий, в первую очередь смотрю, близко мне это или нет. Ищу в собственной душе, в собственном опыте нечто похожее. Вот, скажем, Салех из «Пиратов XX века». Жестокий, жуткий человек. Страшно быть похожим на такого. Но и здесь стараюсь вообразить себя на его месте. И в то же время радуюсь, на сколько я от всего этого защищен. Салех отвратителен мне. Так проявляется актерская позиция. Или взять Ахметова из «Волчьей ямы». В нем я хотел показать, что человек, изначально расположенный к добру и чистоте, все равно будет искать выхода из ловушки, в которую попал волей обстоятельств или из-за собственной слабости. Показать сомнения человека, его падение и возрождение—это удача для актера. В этом есть движение жизни, есть азарт борьбы, поисков, преодоления.

Дата размещения: 10-11-2019, 16:54