Евгений Габрилович. Кино в борьбе с алкоголизмом

Тема нашей беседы с известным кинодраматургом Героем Труда Евгением Иосифовичем Габриловичем была оговорена заранее—хотелось узнать его суждения о роли кинематографа в решении важных и сложных задач, по борьбе с пьянством и алкоголизмом. И не случайно в первые минуты разговора вспомнились слова В. Белинского о том, что истребление плохого без наполнения хорошим бесполезно. А ведь именно искусство кино, признанное миллионами другом и советчиком, учителем жизни, может к должно сделать многое, чтобы отвратить человека от губительного порока, научить находить радость бытия, не затуманенного винными парами, помочь ему найти цель и смысл существования, освященного добрыми делами, трудом, любовью, стремлением приносить пользу обществу.

Евгений Габрилович. Кино в борьбе с алкоголизмом


— Мне кажется, что интересы человека возникают из его раздумий о жизни,—сказал Евгений Иосифович.—Что такое пьяница? Это субъект, который не хочет ни о чем думать, уходит от насущных проблем в хмельное забытье. Заполнить душевную пустоту, заставить его посмотреть на себя со стороны и ужаснуться—это ли не важнейшая миссия искусства? Возвысить человеческую душу, помочь людям в более тонком понимании жизненных явлений—в этом заключается одна из основных направленностей жизни нашего общества. Ведь путь развития социализма—одновременно и путь совершенствования человека. И если говорить по большому счету, то борьба с алкоголизмом видится мне как одна из ступеней движения вперед, к нашим идеалам. Если говорить о проблеме искоренения пьянства с государственной, гражданской и просто с моей личной точки зрения, то нельзя не отметить, что она имеет прямое и непосредственное отношение к экранному искусству, которое в наши дни становится все более и более популярным, распространенным. Кино заметно влияет на духовную жизнь нации, на ее культуру вообще. И призыв партии и правительства к борьбе с таким страшным злом, как алкоголизм, есть призыв к повышению уровня нашей культуры.
— А не кажется ли вам, что злоупотребление спиртным не всегда возможно преодолеть, лишь заполняя свободное время людей развлечениями, пусть даже яркими и захватывающими?
— Без сомнения! Говоря о занимательности, я имею в виду не только остроту, изобретательность сюжета, хотя это тоже не последнее дело. Кинематографу необходима увлекательность раздумий, чувств, эмоционального восприятия. А это все идет прежде всего от глубины проблематики—и гражданской, и международной, и личностной, от свежести, неповторимости, современности характеров, предстающих на экране. Мы порой неверно думаем, что зритель привык к шаблонам и вполне удовлетворяется немудреными поделками. Что если ему все не разжевать и в рот не положить, чего доброго, неверно поймет, оценит увиденное. Да нет же! Сегодня мы имеем дело с совсем иным, чем несколько десятилетий назад, человеком—образованным, интеллигентным, разбирающимся во многих сложных материях. Говорить с ним на уровне примитива—значит потерять его уважение. Вовсе не хочу сказать, что на наших экранах вообще не появляются талантливые, большого общественного звучания произведения, способные задеть за живое, заставить говорить о себе Они есть, но их мало. Куда чаще важные серьезные темы решаются сухо, морализаторски и потому не вызывают у людей ни интереса, ни духовного отклика. А ведь специфика киноискусства требует прежде всего умения облечь глубокую мысль в занимательную, привлекательную, интересную форму. Мне кажется, нам надо активнее учиться работать именно так.
— Считаете ли вы, что положительный пример, преподнесенный с экрана, может изменить отношение пьющих людей к своему пороку, открыть им глаза на всю пагубность подобного образа жизни?
— Изменить?.. Не знаю, к сожалению, люди, больные алкоголизмом, редко читают книги. газеты, ходят в кино. А вот повлиять на оценку подобных фактов, создать общественный климат их неприятия—безусловно! Ведь самое важное сегодня — показать людям, что они могут и должны жить иначе: осмысленнее, деятельнее, счастливее. А это доступно лишь трезвому человеку.
Экранный пример может помочь зрителю многое переосмыслить в понимании жизни, собственных поступков. Но он не должен быть примитивно-назидателен. На мой взгляд, положительный герой сегодня должен становиться еще человечнее, стоять ближе к тому, что свойственно массам. Если вы увидите в фильме персонаж, про который скажете: «Боже мой, чего же он на меня похож!» — то явственно ощутите в нем и черты, которых вам недостает. И захотите стать лучше, совершеннее, таким, как полюбившийся герой, пойдете вслед за ним.
— Евгений Иосифович, вы живете большой, наполненной множеством событий жизнью. Что сегодня с высоты виденного, прочувствованного, пережитого могли бы сказать об отношении людей вашего поколения к проблеме пьянства?
— Не хотел бы преувеличивать достоинства моего поколения—и у нас в жизни всякое бывало. Сколько прекрасных, талантливых, умных людей на моей памяти, как говорится, сошли с круга, погибли из-за пристрастия к рюмке, не сумев реализовать свои возможности, не сделав в жизни то, что могли совершить. А ведь то была не только их личная трагедия, но и огромная потеря для всего общества: ненаписанные прекрасные книги, несыгранные удивительные роли... Но в основном мы, в те послеоктябрьские годы молодые, существовали в каком-то напряженно-счастливом ритме. Была увлеченность открывающимися перспективами, тем, что принес новый мир. Мне кажется, большинство молодых людей тогда вовсе, причем из принципиальных соображений, не потребляло спиртного. Эта дурная привычка считалась абсолютно, органически несовместимой с пребыванием в комсомоле, с работой на ударных стройках первых пятилеток. Одним из знамений времени нашей молодости были яростные дискуссии по самым разнообразным, существенным вопросам жизни. Собираясь, мы спорили, размышляли, отстаивали свои взгляды и позиции. От вопросов литературы, искусства переходили к тому, как жить, работать, чтобы совершить что-то большое, полезное людям. Помню, на вечерах в Политехническом музее, где часто выступали властители поэтических и прочих дум молодежи, собиралась широкая аудитория, самая разнообразная публика — студенчество, рабочие, люди искусства. И случалось, после выступления, скажем, Маяковского, в раздевалке чуть было не доходило до кулачных боев—так велик оказывался накал эмоций. А ведь тогда никому не приходило в голову выпить, прежде чем идти на диспут или после него. Кружил нам головы сам поиск истины, стремление познать свое место в мире, потому что это были разговоры о самом важном. И говоря про необходимость увлекательности, занимательности кинематографа, я думаю: хорошо, если бы наш экран давал подобную пищу для споров, дискуссий...
— В любимом всеми нами фильме «Машенька», созданном по вашему сценарию, запомнился эпизод: юная героиня, стремясь отвратить любимого от неверного шага, заходит в ресторан, где тот сидит с приятелями, и даже, по настоянию компании, выпивает стакан пива. Реакция ее друга Алексея, возможно, неожиданна для современного молодого человека. Он воспринял поступок девушки как нечто экстраординарное: стакан пива...
— Но ведь так и было! В те годы не было принято, чтобы девушка, женщина пила. Только много ли сегодня мы увидим таких вот Машенек? Конечно, изменилась жизнь, женщина стала более самостоятельной, деловой, ни в чем не желающей отставать от мужчин. Все так, но есть у этого естественного процесса и очень неприятные издержки.
— В этой связи стоит, наверное, вспомнить высказывание Льва Толстого: «Один из самых обычных и ведущих к самым большим бедствиям соблазнов есть соблазн словами: «все так делают». Думаю, оно и сегодня звучит актуально в разговоре о воспитании человека, особенно молодого.
— Беда в том, что у многих людей, семей стало нормальным сесть за стол и поставить бутылку—в этом перестали видеть дурное, это вошло в обиход. И у молодежи стремление выпить поначалу идет не от потребности, а от бравады, считается шиком, признаком настоящего молодечества: и я мол, не хуже других. А мне думается, что человек должен утверждать себя, быть «не хуже других» не в этом, а в первую очередь в преданности своему делу, в стремлении найти, реализовать то, что в нем заложено. Необходимо понять: одним из наибольших стимулов жизни является увлеченность своей работой. Если бы меня спросили о самых счастливых пережитых минутах, то я — пусть это не покажется напыщенным—ответил бы, что самое счастливое ощущение есть ощущение удачи в любимом деле, в осуществленной работе. Это радость истинная, чистая, не уступающая радости любви, радости рождения ребенка. К сожалению, на подобную тему снято столько плохих фильмов, что сама суть вопроса как-то стерлась от повторов, перепевов, однообразия характеров и невыразительности ситуаций, переходящих из картины в картину. А ведь ничто так не способно погасить художественный образ, как отсутствие в нем неожиданности. Кинематограф способен говорить с людьми о самом важном честно, откровенно, взволнованно— глаза в глаза, душа в душу. Он немало сделал и может сделать неизмеримо больше в процессе совершенствования человека на пути движения нашего государства вперед, к высшим формам человеческого общежития. Ведь именно кино, рассматривая, анализируя сложные нравственные проблемы бытия, обращается к самому заветному, сокровенному, личностному каждого и находит щедрый, искренний отклик. А взаимопонимание—это в большой степени залог начала добрых перемен и в искусстве, и в жизни.

Дата размещения: 11-11-2019, 10:57
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.