Что есть жизнь?

Актёры театра и кино после спектакля забегали в ресторан «Дома Актёра». Тогда он находился на ул. Горького (Тверская) на Пушкинской площади. Рядом темнел памятник Пушкину и кинотеатр «Россия». В ресторане были фирменные блюда. Все заказывали мясо «по-суворовски с кровью». Круглый год свежий помидор, огурец, картошка фри на гарнир. Кто заказывал мясо «по-суворовски», значит, знаток, завсегдатай ресторана «Дома Актёра», официантки знали многих московских актёров в лицо, Актёры разделялись на касты.



У официанток в любимчиках ходили знаковые актёры: Олег Янковский, Ролан Быков, Всеволод Абдулов, Александр Збруев, Лев Дуров, Владимир Сошальский, Виктор Павлов и др. Иннокентий Смоктуновский, Кирилл Лавров, Алексей Баталов не мельтешили по ресторанам. Положение обязывало не слишком светиться, тусоваться, да и заняты были очень. Потом шёл молодняк. Подающие надежды: Геннадий Бортников, Сергей Проханов, Дмитрий Певцов и др. Последними шли провинциалы вроде меня. Официантки были вежливые, словоохотливые, не обманывали. Надеялись на чаевые. Есть шутка у актёров про официантов: - Вас обсчитать или вы сами дадите?

Я тоже не брал сдачи. Если не дашь на чай, значит, ты не культурный, не воспитанный. В ресторане «Дома Актёра» свои законы, свои правила. За много десятилетий я знал его запах, вкус, правила игры времени.

В ресторан пускали по книжечке ВТО (СТД) Всероссийского театрального общества. Вначале показывали швейцару книжечку, а если в первый раз пришёл и в книжечке лежит деньга, то всё, швейцар твой человек, такие же правила в «Доме Кино», «Дом Журе», «ЦДЛ», в «Доме Искусств». Ресторан это место для встреч, знакомств, передач новостей и просто вкусно поесть и отдохнуть. После 10 часов вечера, когда все уже разогрелись, начинается брожение от стола к столу, братание, обнимание, целование - это обязательный ритуал. Кто-то вдруг громко запел, стал читать стихи. Идёт показуха, игра. В общем, ярмарка тщеславия. Где- то за столом запели «Вставай проклятьем заклейменный, актёрство нищее, вставай!» Это, надо понимать, актёры пьют за цеховую солидарность. А то вдруг зычный актёр рявкнет на весь зал: Товарищи актёры! Революция о которой мы мечтали, свершилась! - Все в зале подхватывали разом. - Пора!-кричали актёры. Аплодисменты, смех, свист. Все уже завелись. Значит 12 ночи. Ещё два, три часа до закрытия.

Но бывает и мертвецкая тишина. Это когда днём спускаются сверху чиновники, театроведы, бухгалтера, все чинно чавкают. Якобы «сурьёзные» люди. И тут игра в руководителей. Как- то я взял с собой в ресторан земляка Генриха Ишляевича Бадмаева. Тогда он был директором треста. Высокий, статный, усатый авантажный азиат, киношный вид. Было это в обеденный перерыв. Все чиновники с 4 этажей спустились, Генрих спрашивает: - А где знаменитые актёры? Отвечаю: - Ярмарка тщеславия будет после 10 вечера. Однажды в ресторане подсел к свободному месту на двоих. Смотрю, сидит седой, красивый, элегантный мужчина. Я сразу узнал знаменитого киноактёра 50-70 годов Лаврентия Масоху.

Он снимался в «Большой жизни» со знаковыми фигурами кино Борисом Андреевым, Петром Алейниковым, Валентиной Серовой. А в последнем фильме «17 мгновений весны», он играл помощника Мюллера, который в одном эпизоде докладывает ему, что по коридору идёт Штирлиц. Разговорились, убежденный, что все его знают, Масоха не представился. Ну и я, укрепляя его значимость, подыгрывал ему.... Говорил больше он. О молодёжи, о кино, много рассказывал про дружбу с Борисом Андреевым, Петром Алейниковым, Кстати, очень защищал актёра Алейникова. Да, мол, пил, но слава что Алейников был беспробудным пьяницей - народная молва, Все хотели с ним выпить. Борис Андреев был менее доступный и мог резко отшить.

- После фильма «Большая жизнь» на Донбассе нас носили на руках. Угощали, хвалили. Думали, что это всегда так будет. А жизнь то хитрая штука... Что есть жизнь?- задал вопрос Масоха и замолчал. Лезть первым с вопросами не хотелось, вернее я был не в состоянии. Я как ученик с любопытством ждал дальнейший ход мыслей актёра. Общаясь иногда с известными людьми, которых я не считал ровней, испытывал уважение, благоговение и оставлял свои соображения и не лез с советами. А Масоха, чуть глотнув, продолжал: Жизнь завершается, а сделано мало. В мозгу червоточина всё гложет, а уже поздно. Я прожил большую жизнь. Было всё, деньги, слава, женщины, а теперь я на бровке. Вот сидят молодые люди вокруг, и мнят себя гениями, талантами, а через много лет подсчитают бабки и окажется что угля то на гора выдано мало.

И никто их не вспомнит. Все хотят наследить в истории, а история-то избирательна. Вот Бориса Андреева, Алейникова Петю помнить будут ещё долго. А меня уже сейчас эти молодые не знают. Вот вы из периферии меня знаете, а эти эгоцентристы только о себе думают. А может и правильно. У них другие полёты, думки. Знают вас многие, просто притворяются, что не узнают - успокаивал я актёра.

- Не в этом дело. Я сам подсчитал свой дебит, кредит. Ничего утешительного, а мог бы сделать больше. Что есть жизнь? Как там у Лермонтова? И скучно и грустно, и некому руку подать? Вот гений был! - закончил Масоха и, попрощавшись, ушел. По приезду домой я посмотрел у Лермонтова стихотворение «И скучно и грустно», и сейчас, по прошествии многих лет, вспоминая об актёре Масохе, эпиграфом воспоминания о нем поставил последние строчки великого Лермонтова. По настроению Масохи, и что он говорил. Мне так показалось. Позже мы встречались в «Доме Кино» или в ЦДЛ. Диктовал место встречи Масоха. Актер хотел общения, искал встречи с «однополчанами».

Как-то по приезду в Москву, я снова позвонил любопытному собеседнику домой. Я попросил пригласить к телефону Лаврентия Масоху. Женский голос грубо ответил: «Вы что рехнулись?! Он год назад умер». Я извинился и повесил трубку. Стою у телефона-автомата и вспоминаю последнюю встречу Масохой в ресторане и его вопрос в никуда: - Что есть жизнь? Этот вопрос я задаю умным собеседникам, и нет устраивающего меня ответа. Появляются люди в нашей памяти неспроста. А может они посылают нам оттуда какие-то импульсы, мол, задумайся: - Что есть жизнь?

Дата размещения: 13-11-2019, 11:57